Киёмидзу-дэра

Храм Чистой Воды или по-японски Киёмидзу-дэра — за этим красивым названием скрывается большой буддийский храмовый комплекс, расположенный в Киото. Еще одна жемчужина ЮНЕСКО. Этот храм был построен в конце VIII века и оставил значительный отпечаток в литературе Японии. О нем пишут часто как о храме — в котором творятся чудеса.

Легенда, а может и быль храма:
В стародавние времена…. когда столица страны еще располагалась в Наре…. для справки 710–794 года,
тамошнему священнослужителю — Энтину — явилось видение. Один из святых буддийского пантеона направил этого монаха на поиски родника чистой воды, служащего истоком для реки Ёдогава. Послушный монах добрался до устья этой реки, а затем стал карабкаться вверх по течению, преодолевая ущелья и горы. После долгих поисков Энтин набрел в глухом лесу у подножия горы Отова на водопад, над которым словно облачко клубилась серебристая водяная пыль. Рядом он обнаружил маленькую хижину, в которой скрывался от человеческих страстей отшельник-аскет Гёэй. Отшельник подарил странствующему монаху кусок дерева, в который, по его словам, вселился дух Каннон Босацу — Бодхисаттвы, являющейся для японских буддистов воплощением богини милосердия. Энтин недолго думая обработал драгоценный подарок ножом, чтобы придать ему черты одиннадцатиликой Каннон, и тут же внес скульптуру под крышу хижины отшельника, устроив там алтарь. А когда вышел из хижины, превращенной таким образом в храм, то хозяина этого крова не увидел. Тот просто исчез. Лишь через несколько дней, взобравшись на вершину горы Отова, Энтин обнаружил потрепанные сандалии отшельника. Энтин понял, что устами Гёэя с ним говорила сама богиня Каннон. Хотя не исключено, что старый отшельник просто скрылся подальше от нового, шумного и бесцеремонного соседа в чаще леса.
Какой была бы судьба новоявленного храма, сказать трудно. Но в дело опять вмешалось провидение. На полянку перед храмом однажды вышел из леса воин в богатой одежде. Это был Тамурамаро Саканоуэ, один из любимых полководцев императора. Жена Тамурамаро собиралась рожать, и воин отправился на охоту, поскольку считалось, что кровь оленя-самца является лучшим средством для снижения болей при родах. Энтин посетовал воину на суеверие, ведь убийство животных считалось у буддистов смертным грехом. Он был так красноречив, что полководец смутился, раскаялся и даже обещал помочь в возведении надлежащего храма на месте новой святыни у источника.